viewЯ стремительно подбегаю к поблёскивающей луже, останавливаюсь, едва не поскользнувшись на раскисшей грязи. Приседаю, впиваясь пальцами в вязкую почву, и замираю над дрожащей водной гладью...
Ничего. Только рябь от учащённого дыхания, искажающая овальный силуэт, который повторяет движения моей головы.
— Да уж, на что я рассчитывал? — горьковатый шёпот сорвался с губ. — Увидеть себя в дождевой луже? Гениально, Джек! Ты мог бы и получше что-нибудь придумать...
Слова затерялись в сыром воздухе. Внезапно грудную клетку сдавило словно тисками — сердце взорвалось бешеным ритмом, гоня обогащённую кислородом кровь к перегретому мозгу. Тот работал как загнанный мотор: нейроны метались, вырывая из тьмы обрывки воспоминаний, капилляры пульсировали, расширяясь под напором адреналина. Лёгкие, словно перегруженные кузнечные мехи, хрипло закачивали воздух порциями.
Мозг требовал топлива... Ему нужно больше топлива...
Пальцы судорожно впились в холодную жижу, будто пытаясь зацепиться за реальность. Через несколько мучительных секунд, когда казалось, что череп вот-вот лопнет от давления, прорвало:
— Джек! — хриплый крик разорвал тишину, заставив вздрогнуть стаю ворон на соседнем дереве. — Я... Джек! Меня зовут Джек!
Эйфория ударила в виски игристым вином. Ему казалось, что он сейчас может пробежать целый кросс.
Дождь стучал по коже, смешиваясь со слезами облегчения.
Теперь я хотя бы знаю своё имя.